Узбекские «зоны» вконец обнищали?

«У меня недавно посадили сына, и сотрудники колонии при первой встрече заверили меня, что «здесь все есть», – рассказывает мать одного из заключенных, просившая называть ее Саида.

Слова сотрудников колонии 64/49 полностью подтверждаются и Уголовно-исполнительным кодексом, где в статье 86 («Вещевое обеспечение осужденных») указано, что осужденные «обеспечиваются одеждой установленного образца, бельем и обувью по сезону, с учетом пола и климатических условий за счет республиканского бюджета».

«Но на первом свидании с сыном я выяснила, что это далеко не так», – говорит Саида.

В магазинчик не пробиться

По словам Саиды, наевшись с голодухи домашних пирожков, сын сразу стал составлять список того, что его мама в следующий раз должна привезти ему в зону. Получилось 35 пунктов.

Сын просил привезти ему зубную щетку и пасту, мыльницу, полотенце для ног, электробритву, кремы для бритья и после бритья, общие тетради, конверты с марками, десяток шариковых ручек и пачку стержней к ним, шлепки для бани, «ногтерезку» и носовые платочки.

«Как объяснил мне сын, за работу на кирпичном заводе им платят копейки, а маленький магазинчик в колонии – один на три тысячи человек, там всегда очереди, и лучше всё привезти из дома», – рассказывает Саида.

Колонии требуются робы и простыни

Однако Саида никак не может понять, почему в тот же список попали 2 тюремных робы, 2 пары трусов, 2 майки, банное полотенце, мочалка, 6 брикетов хозяйственного мыла, 4 пачки стирального порошка, ботинки, щетка для чистки ботинок, 10 тюбиков крема для обуви.

А также 5 пар носков, 3 блока туалетной бумаги, 2 простыни, 2 наволочки, 2 пододеяльника, эмалированная кружка, алюминиевая ложка, иголки, нитки и даже шнурки.

«Неужели все это не относится к «одежде установленного образца, белью и обуви по сезону», о чем говорится в Уголовно-исполнительном кодексе?»

	Нормы вещевого довольствия осужденных

– удивляется Саида.

Нет, Саида ошибается. По словам жительницы Ташкента (она просила не называть ее фамилию), когда ее сын находился в той же колонии 64/49, она написала запрос в юридическую клинику, откуда получила официальный ответ с распечаткой приложения №2 к Уголовно-исполнительному кодексу.

В этом приложении указан полный перечень вещевого обеспечения заключенных за счет государства, где действительно есть все необходимое – вплоть до спортивных туфель.

Продуктов надо привезти немало

Смутил Саиду и другой список, составленный сыном. Он касался продуктов, которые следует привезти, и состоял из 18 пунктов.

В этот список вошли сахар нават, черный чай «Ташкент», копченая колбаса, колбасный сыр, сливочное масло, халва, орехи, кишмиш – все по 1 килограмму.

А также 1 банка сгущенного молока, 2 кг карамели, 2 банки рыбных консервов, приправы, майонез, кетчуп, 1 блок кубиков «Галина Бланка», 5 пятилитровых баклажек минеральной воды, фрукты, овощи и по 1 литру смородинового варенья, меда и топленого нутряного жира.

«Мой сын пил только зеленый чай, терпеть не мог кетчуп, рыбные консервы, кишмиш, кубики «Галина бланка» и, тем более, топленый нутряной жир – неужели все это он теперь мечтает поесть в колонии?» – спрашивает Саида.

В то же время, больше всего ее сын любит тушенку, кириешки и вяленую рыбу, но почему-то ничего из этого он не попросил.

Кому достаются передачи и посылки?

«Говорила с матерями, у которых сыновья сидят в колонии 64/49, они сообщают, что их дети в своих письмах также просят прислать продукты, которые раньше никогда не ели, и марки сигарет, что никогда не курили», – рассказывает Саида.

По ее мнению, большая часть продуктовых и вещевых передач и посылок достается кому угодно, только не адресату.

«Не то мальчишек заставляют все это просить у родителей зоновские «паханы», не то требуют сотрудники колонии», – предполагает Саида.

Она уверена, что тюремные робы, которые можно купить с рук на ташкентском рынке «Янгиабад», – как раз из того вещевого довольствия, которое государство выделяет осужденным.

На передачах и посылках можно разориться

«Сын попросил меня привезти ему продуктов и вещей в общей сложности на 600 тысяч

	Письмо одного из заключенных (все, что может помочь вычислить автора, закрашено белым)

сумов (больше 210 долларов США по курсу «черного рынка»), а это для меня огромные деньги», – говорит Саида.

По ее словам, другие родители заключенных говорят, что это только начало. Осужденным положено два свидания в квартал – одно на 2 часа, одно на сутки, 6 бандеролей по 2 кг и посылок по 10 кг в год, и каждый раз сыновья пишут длинные списки того, что им надо привезти и прислать.

«Слышала, что одна бабушка за год отправила сыну в колонию уже 5 кружек по 12 тысяч сумов каждая, а сын уже просит шестую», – сетует Саида.

Сыну Саиды сидеть еще 7 лет, и за это время их семья может просто разориться на передачах, предполагает женщина.

Вышедшие на свободу сыновья категорически отказываются рассказывать о судьбе передач, но многие из матерей заключенных колонии 64/49 склоняются к тому, что наживаются на осужденных, прежде всего, сотрудники администрации.

Uznews.net